Куда катится столичное метро?
Если у вас в доме текут трубы, вряд ли вы будете думать о том, как подобрать шторы в цвет обоям, но сосредоточитесь на актуальных сантехнических проблемах.
А между тем подобную странную тактику — заниматься мелочами, но не основополагающими вопросами — демонстрируют порой чиновники. Возьмем, к примеру, московское метро. Поезда на той же Таганско-Краснопресненской линии каждый день ходят через пень-колоду, на других направлениях дела обстоят не многим лучше. То и дело приключаются более серьезные техногенные происшествия. Пассажиры жалуются на давку, общее снижение чистоты и комфорта. Руководитель же метрополитена Иван Беседин делится планами по обеспечению пассажиров подземным Интернетом, новой схемой метро и напольной навигацией. В том числе, кстати, и за счет самих пассажиров: Беседин уже обратился к мэрии с просьбой повысить стоимость проезда на метро. Тем временем под землей нарастает шум. И не от проходящих поездов. Растет гул недовольства простых сотрудников метрополитена.
«Мы уже исчерпали законные возможности повлиять на ситуацию изнутри компании, — делится Николай Гостев, машинист электропоезда метро. — Поэтому теперь обращаемся к общественности». 29 апреля в Москве прошел митинг работников метрополитена. Машинисты, дежурные по станции и технический персонал потребовали повышения зарплат, возвращения на линию службы фельдшеров и в целом улучшения условий труда.
По их словам, техническое состояние подвижного состава и путей далеко от идеала.
«Вот вы едете в тоннеле, и вагон трясет из стороны в сторону. Это, по-вашему, отчего? — вопрошает машинист Олег Ким. — Да все просто. Это не вагон и не скорость — это рельс болтается или шпалы гнилые. А если рельс изогнется больше чем на 5 см, то сход поезда неминуем, а это человеческие жертвы». Иногда в вагонах не открываются двери, иногда на ходу выпадает дверь машиниста. Порой поставляют бракованные брусы-токоприемники, в другой раз по нескольку месяцев сидят без запчастей эксплуатационщики. Загорается в тоннеле кабель — несколько станций оказывается в дыму. «При этом руководство не пытается решать проблемы, а только ищет каждый раз виноватого, — говорит Олег Ким. — Не понимая, что на этой технике мы не можем лучше работать».
Крайним всегда оказывается машинист. «С тем же случаем возгорания кабеля, — рассказывает Ким, — машинист схлопотал выговор за то, что не сообщил дежурному, что везет в тоннель пожарных, хотя его специально вызвали для этой цели — об этом все знали». «Или, например, когда в двух вагонах не открылись на станции двери, — добавляет еще один машинист Сергей Капустник. — Сперва машинист долго доказывал, что это технический сбой, а когда доказал, его все равно наказали за то, что он не заметил, что двери остались закрытыми. А как, скажите, он должен это увидеть?». «Нас по любому основанию могут лишить чего угодно, — говорит Гостев. — Вплоть до увольнения».
«Служебные обязанности постоянно раздуваются, — жалуется дежурная по станции Татьяна Тури. — Ежечасно за 12 часов мы обходим платформу, трижды за смену — всю станцию, плюс непосредственная работа с поездами. Сверх этого мы следим, на месте ли уборщики, проверяем их миграционные карты и прочие документы, докладываем, сколько мешков мусора они вывозят за день. Обязанности все добавляют, а времени на их выполнение не дают. За малейший проступок — лишение премий». А недавно, «для борьбы с терроризмом», в рабочих помещениях дежурных установили видеорегистраторы. Спрашивается, зачем?
Это не говоря уж о совсем мелких придирках: не та обувь (а нужного размера форменной обуви на складах часто не бывает), запрет на использование солнцезащитных очков (даже на открытых участках линии), списание по ошибочным диагнозам, снижение категории вредности работы (аккумуляторщики в подземке — теперь не вредная профессия), увольнения старожилов и замена их молодыми малоопытными специалистами.
Кстати, службу фельдшеров в подземке упразднили. Теперь, если вам станет плохо, придется вызывать обычную бригаду наземной «скорой», которой еще надо спуститься вниз, и только тогда вы получите помощь. А раньше в метро дежурили до шести фельдшеров на линию. По словам машинистов, до места происшествия они добирались за пять минут.
Похоже, Иван Беседин поторопился нас заверить в том, что в подземке все в порядке. Выходит, даже базовый уровень потребностей пассажиров удовлетворяется практически на голом энтузиазме рядовых сотрудников. «Наша зарплата уже давно не соответствует условиям труда, — считает Татьяна Тури. — Я уже молчу про обещанную трудовым договором индексацию — она просто не ведется».
Не кажется ли вам, что если подобные настроения среди простых работников метро сохранятся — проблемы отсутствия wi-fi в вагонах скоро станут совсем-совсем неактуальными?
